9 марта, в прощёное воскресенье, Культурно-образовательный фонд “Алфавит” проводил праздник Масленицы. Как известно, Масленица - это озорное и весёлое прощание с зимой и встреча весны, несущей оживление в природе и солнечное тепло.

В Российском культурном центре собрались дети, родители и гости. Воспитанники студии народного творчества под руководством бессменной А.А.Дунаевской показали весёлую весеннюю программу, посвящённую масленичным гуляньям. Продолжил концерт вокальный коллектив “Сударушки”, который состоит из наших молодых бабушек. Исполнительницы поют акапелло, и исключительно народные песни. Дошкольники  из клуба “Родничок” поздравили своих мам с 8 Марта и тоже спели для них свою песенку. Закончился праздник, как положено, весёлым чаепитием с масленичными блинами.

Отличительная черта Венгрии от многих стран постсоветского пространства заключается в том, что провинциальная жизнь и инфраструктура не отличаются от столичной. Въезжая в город Дунауйварош, я отметила хорошие дороги, опрятные здания, вполне европейский городской транспорт и магазины. Основой жизни этого городка, его сердцем-мотором является металлургический комбинат “Дунаферр”. В разговоре с его генеральным директором Валерием Науменко стало ясно, что произошло за те годы, как завод перешёл в руки украинских инвесторов.
 

- После приватизации “Дунаферра” Индустриальным Союзом Донбасса как удалось его вывести из кризиса, когда его задолженность банкам-кредиторам составляла около 60 млрд. форинтов?

- Первый этап юридического оформления приватизационного процесса был завершён в сентябре 2004 года. Тогда конкурс по продаже Дунауйварошского металлургического комбината выиграла корпорация “Индустриальный Союз Донбасса” в консорциуме с АМК, компаниями Duferco International Trading Holding Ltd. (Швейцария) и Kundax AG (Лихтенштейн) в размере 79,48% госакций за 444 млн. форинтов.

В условия покупки предприятия входили серьёзные обязательства, связанные с сохранением численного состава работающих на заводе, и многое прочее. Полностью постприватизационный период будет закончен к сентябрю 2009 года.

- С тех пор состав работников сократился?

- Состав завода существенно не изменился, так как исторически здесь серьёзную роль играют профсоюзы и мы связаны определёнными обязательствами. Но мы находим баланс взаимоотношений с профсоюзами. Могу сказать, что в прошлом году было подписано досрочное соглашение об увеличении заработной платы, и поэтому сегодня ситуация спокойная.
 

- Много ли специалистов приехало на завод с Украины?

- “Дунаферр” укомплектован достаточно сильными венгерскими кадрами. В аппарате среднего звена работают практически только венгры, но высшее руководство – директор, заместители по экономике, производству, коммерции и сбыту – составляют наши люди. И причина не только в том, что кому-то верю, кому-то нет, причина весьма банальная – незнание венгерского языка. Директору комфортно разговаривать со своими замами без переводчика, так проще и быстрее.
 

- Валерий Викторович, расскажите о себе.

- Я родился в 1960 г. в городе Константиновка Донецкой области. С 1977 по 1982 гг. учился в Московском институте стали и сплавов на факультете чёрной металлургии. В 1982-1984 гг. прошёл ряды Советской армии, с 1984 года работал на разных металлургических заводах, и с конца 2005 года нахожусь на “Дунаферре”.
 

- ИСД, основанный в 1995 году, является промышленным объединением, владеющим крупными пакетами акций ведущих предприятий горно-металлургического комплекса Украины. Оправдались ли надежды инвестора, связанные с покупкой завода “Дунаферр”?

- Материнский бизнес ИСД полностью совпадает с производством в Венгрии. “Дунаферр” - очень хороший завод, укомплектованный классными квалифицированными специалистами, правда людьми с другой ментальностью, с этим ничего не сделаешь, как говорят, в чужой монастырь со своим уставом ходить не принято. За эти годы произошло определённое привыкание. К примеру, если я начал по-венгерски говорить “здравствуйте” и “до свидания” на третий день, то со мной здороваться и прощаться по-русски стали только на третьем году. И это нормально. А что насчёт того, оправдал или не оправдал свои ожидания инвестор, думаю, оправдал. Фокус состоит в том, что завод постоянно развивается и строит своё будущее не как отдельное предприятие, а как часть большой металлургической группы. Мы рассчитываем на широкую кооперацию с нашими украинскими заводами, и именно на этом собираемся делать решающие преимущества перед остальными участниками рынка.
 

- Завод был куплен в 2004 году и уже находится на территории ЕС. Как это отражается на вашей работе?

- Когда я приехал на завод, Венгрия уже вступила в ЕС. Мне не было с чем сравнивать, и изначально я стал работать на заводе, который находится в ЕС, с соответственными таможенными процедурами и прочим. Рынок сбыта у нас европейский, и практически мы не выходим за пределы Европы, потому что, покупая ресурсы по европейской цене, свою продукцию мы можем продавать только на этом рынке. Ни на одном другом рынке с нашей себестоимостью нас никто не возьмёт.

- Кто самые крупные ваши партнёры в Европе?

- Так исторически сложилось, что “Дунаферр” всегда находился в жёсткой конкурентной ситуации. В четырёх часах езды в одну сторону находится Линц, в другую - Кошице. Два металлургических “мамонта” ели всё самое крупное, а нашему заводу доставались “крохи”. И для того чтобы выжить, ему пришлось довольствоваться всем. Поэтому не могу сказать, что у нас есть один конкретный потребитель и мы на него молимся. Это одно из решающих преимуществ завода, что мы очень гибкие и подвижные и можем делать такие заказы, такую даже мелочь, что не под силу ни Линцу, ни другим комбинатам.

Посмотрите на наши показатели. Прибыль завода в 2004 году составила 18234 млн. форинтов, 2005 год – 17307 млн. форинтов, 2006 г. - 40538 млн. форинтов, в 2007 г. ожидаемая прибыль – 40167 млн. форинтов. Цифры весьма оптимистичные.

Назову несколько наших референций: Rába Group, Carl Spaeter, Linamar, Electrolux, Voest Alpine Krems, Emerson Group, Lindab, Marcegaglia, Klöckner & Co, Greif Hungary, Thyssen Krupp, Bombardier, Schwarzmüller, Ceterpillar, Vogel & Noot и другие.

- В своё время в конце 50-х гг. прошлого века, когда венгры строили завод, оказалась странная ситуация, что нужно было, с одной стороны, возить и руду, с другой - уголь, и это было нецелесообразно. Почему так произошло?

- Существует красивая легенда по поводу создания завода. Говорят, что он должен был стоять практически на самой границе с Югославией, но в последний момент в 1949 году у двух маршалов что-то не заладилось, они не смогли договориться, и маршал с русской стороны в “сердцах” велел “отодвинуть” его на север. По-моему, лучше было бы поставить его ещё севернее, где-то в районе Эрда, удобнее и ближе было бы добираться из Будапешта (смеётся).

Завод проектировался Днепропетровским и Московским бюро, всё оборудование поставили практически из СССР, и, естественно, он был привязан на Криворожскому железорудному бассейну. Плохо это было или хорошо? Ну, во-первых, в Венгрии своего железа нет. Я снимаю шляпу перед теми людьми, которые этот завод проектировали. Они очень хорошо сделали свою работу, хорошо сбалансировали его взаимодействие с городом и его промышленностью. На месте тогдашней деревни вырос промышленный город.

Нынче модно говорить, что мы расстались с проклятым прошлым и расстались с тяжёлой промышленностью. В 90-е годы был очень популярен виртуальный бизнес в интернете, который полопался также быстро, как и финансовые пирамиды. Тяжёлая промышленность и металлургия, в частности, составляют основу экономики государства.

По условиям приватизационного договора было инвестировано 562 млн. евро, в течение 5 лет мы перевыполнили эти цифры и дальше будем их перевыполнять. В ближайших планах на этот год реконструкция и запуск комплекса холодного проката, открытие новой линии травления, нового отделения регенерации, нового стана, нового склада. Благодаря этому примерно в два раза увеличатся объёмы производства по холодному прокату. Мы собираемся примерно до 3 млн. тонн поднять производство горячего проката, если сейчас производится около миллиона 700 тысяч - миллиона 800 тысяч тонн, то мы собираемся дойти до 3 миллионов. И думаю, что этих мощностей мы добьёмся к концу будущего года. При этом завод “Дунаферр” проводит максимально “зелёную” политику, насколько это возможно для металлургического предприятия. Уже в этом году мы закроем новым электрофильтром последнюю трубу, за которую нас штрафуют. Выполняя все предписания, если, правда, венгерские власти не придумают ничего нового, то в 2009 году завод выйдет на ноль форинтов по загрязнению окружающей среды. То есть по всем параметрам мы будем соответствовать европейским стандартам по выбросам. Не забывайте, что это был советский завод, построенный на советской материально-технической базе, его переоборудование и модернизация требуют достаточно серьёзных затрат. Всё это мы делаем, и “Дунаферр” станет достаточно “чистым” предприятием. Мы даём работу порядка 8 тысячам человек и жизнь этому городу. Не было бы завода, не было бы города.

Беседу вела Нина ПОПОВА

С 4 по 10 марта в Будапеште проходил 5-й Международный конкурс балета имени Рудольфа Нуриева, посвящённый 70-летию со дня его рождения. Председателем жюри была приглашена Майя Плисецкая. В рамках конкурса она встретилась с учащимися Балетной академии, которые после просмотра фильма расспросили Майю Михайловну о её жизни, творчестве и взглядах на искусство.

– Как началась Ваша карьера?

– Как у всех, я начала учиться в балетной школе. С детства мечтала быть драматической актрисой, но в 8 лет в драматический театр не отдают, поэтому меня отдали в балет, моя мать была киноактрисой,  тётка - драматической актрисой, с 5 лет я ходила в драмтеатр, но получилось, что стала балериной. Я всегда танцевала и всегда любила танцевать. Правда, не любила работать, мне было скучно, хотелось сразу танцевать. У меня была большая практика, потому что в школу при Большом театре всегда приглашались знаменитые хореографы и ставили много постановок для детей, постоянно устраивали концерты, и всегда меня приглашали выступать и с классическими, и с народными танцами. Когда началась война, я уехала и пропустила целый год, а когда вернулась, Большой театр эвакуировали в Куйбышев. В Москве остался филиал Большого, шли все спектакли, и не хватало артистов, занимали всех подряд, и выпускников в том числе. Я сразу стала выступать на сцене, и когда основная труппа театра вернулась в Москву, у меня уже был подготовлен большой репертуар. В 18-19 лет я станцевала в Большом театре “Раймонду”. Это было началом моей карьеры в качестве солистки театра.

– Какую бы школу Вы назвали самой сильной?

– Есть везде хорошие, средние и даже плохие педагоги. В Ленинграде в хореографическом училище преподавала Агриппина Ваганова, которая потрясающе знала анатомию человеческого тела и знала, как правильно его развивать, поэтому педагогом она была блестящим, поэтому и школу она создала блестящую. Сейчас увлекаются огромными шагами, когда одна нога идёт вверх, а другая за ней не поспевает, сгибается в “банан”, а это не эстетично. Если же вы можете поднять ногу и вторая при этом вытянется как застывшая архитектура без надломленной линии, тогда будет красиво. И спина должна быть прямая. Школа должна строиться на правильных движениях.

– У Вас было много партнёров, кого бы Вы выделили прежде всего?

– Я станцевала огромное количество спектаклей, с большим количеством партнёров, всех и не помню. Но самое главное для партнёрши, это удобные руки партнёра. Когда он может и поднять, и поддержать, вовремя сделать обводку, поддержать во время пируэтов. Для меня всегда в партнёре был важен артист, который играет, как в кино. Таким, без гримас, настоящим драматическим артистом был Фадеичев.

– Как выстраивались Ваши роли, что Вам помогало в работе над образом?

– Вспоминаю работу над образом Одиллии из “Лебединого”. Мы все знали, что она демоница и дочь злого гения Ротбарта. Но потом из Франции вдруг выяснилось, что она лебедь, просто чёрный лебедь. Может быть, для кого-то это было безразлично, а у меня был шок. Одиллия – лебедь, дочь злого волшебника Ротбарта, воплощение зла. Почему-то считается, что чёрный лебедь должен быть злым, а вы знаете, как белые лебеди шипят, какие они злые? Я выстраивала свой образ, представляя, что Ротбарт послал Одиллию смутить принца, стать двойником Одетты. У неё должно быть совсем другое поведение, отсюда её настороженность, она должна произвести хорошее впечатление на Зигфрида и обмануть его. Многие делают такие страшные позы, которые только его пугают. Здесь должна быть масса нюансов в поведении.

– Расскажите о своей работе с Морисом Бежаром.

– Я встречалась с Бежаром, и не раз. Он дал мне очень много. Я всегда стремилась к новому, а нам это было запрещено, мы были рабами советской власти. Нам разрешали танцевать только старую классику, да и то не всю. Когда открылся “железный занавес”, в СССР стали приезжать главы разных государств, всем говорили, как замечательно жить при советской власти, и очень хвалились балетом. Всегда “угощали” балетом, почти всегда “Лебединым озером”, всегда приглашали танцевать меня, бывало, даже каждый день, и чтобы не было скучно, я меняла характеры, меняла головные уборы, формы и размеры пачек, всё, что было возможно... И всегда мечтой моей было станцевать новый балет. И когда действительно стало немного свободнее, на острове Святого Стефана в Югославии я увидела, как сербская балерина танцевала “Болеро” Бежара и в первый раз в жизни я просто заболела. Я поняла, что это мой хореограф и мой балет, хотя до этого никогда не хотела повторять то, что уже кто-то танцевал. И “Лебединое озеро” я танцевала так, как никто ни до меня, ни после меня не танцевал. Мне удалось попасть к Бежару и сделать с ним “Болеро”, затем была “Айседора”, потом “Аве Майя”, всего для меня он поставил 5 минибалетов. Пусть немного позже, но всё равно это случилось.

Балет “Айседора” был необыкновенным новшеством, как взрыв атомной бомбы, со сцены говорить - это было невиданно и неслыханно. Бывало, прежде я с трудом учила что-то новое, постигала лишь со временем, но “Айседору” Бежар сделал мне за три репетиции. Там 7 танцев на музыку 7 композиторов. В меня, естественно, входила хореография Бежара, я её сразу запоминала, конечно, за счёт гения Бежара, а другие спектакли шли не так.

К моему 70-летию Морис Бежар поставил спектакль “Аве Майя” на музыку “Аве Мария”. Пока звучала молитва, он танцевал, когда музыка закончилась, он остановился, сказав: “Я самый быстрый балетмейстер в мире!” Он смог поставить за 5 минут спектакль, а я потом с видеозаписи его выучила.

– Какую музыку Вы любите?

– Вы спрашиваете, что мне больше нравится - “Чижик-пыжик” или Бах? К счастью, гениальной музыки написано безумно много. Как бы мы жили без музыки? Одно из самых гениальных изобретений человека – оркестр, и это феноменально!

– Как Вы работали над “Кармен”?

– Сейчас уже никто не помнит, что Альберто Алонсо затеял тогда политический спектакль. Он одел на действующие лица белые маски, сделав их безликими. Первоначально сцена была жёлтая, как в цирке. За своеволие карали, и если кто-то хотел сказать своё слово, сажали, стреляли, убивали, но нашлась такая Кармен, которой было всё равно. Она должна была сказать своё слово, и не потому, что Хосе был мягкий, а Эскамильо - представитель власти, Кармен его тоже испытывала.

На гастролях на Кубе, когда мы танцевали “Кармен”, вышел такой случай. Теперешний глава государства, а тогда ещё молодой человек Рауль Кастро после спектакля подошёл к Александру Лавренюку, который исполнял роль Эскамильо, дал руку и сказал: “Хелло, коллега милитер”. Он отлично понял, что это был действительно первый политический спектакль. И наше руководство это тоже поняло, и тихо вместо второго спектакля “Кармен” в афишу поставили “Щелкунчика”. Затем Большой должен был отправиться на гастроли в Канаду, приехал канадский импресарио и заявил, что счастлив взять что-то новое, кроме “Спящей красавицы”. Декорации пароходом уплыли в Канаду, а “Кармен” тем временем запретили. Меня вызвала с себе министр культуры мадам Фурцева, заявив, что нам нужно будет станцевать “Дон Кихота”. Мы жили в рабской стране и должны были подчиняться, но я сказала, что не буду: “Что же я скажу публике, почему я танцую другой спектакль?” Фурцева настаивала: “Вы скажите, что “Кармен” не готова”. - “Нет, я этого не скажу, я скажу, что её запретили”.

После этого Фурцева была в истерике, и я была в истерике. Я не поехала на гастроли, и спектакль “Дон Кихот” танцевали другие артисты.

Теперь наступило такое время, и молодые балерины, которые танцуют “Кармен”, даже не понимают, почему балет тогда не разрешали. Долго надо рассказывать, и всё с самого начала. Кроме того, там был какой-никакой, но секс, а при коммунизме, как известно, секса не было. Они, наверно, своих детей делали в шубах... Короче говоря, сейчас я вам об этом рассказываю, но тогда это могло стоить мне если не жизни, то карьеры.

– Какие Ваши любимые роли?

– Мне проще ответить, какие нелюбимые, те я и не танцевала. Всё, что я танцевала, мне нравилось.

– Были ли вокруг Вас интриги в Большом театре?

– Где есть люди, там есть и интриги, и не обязательно только в балете. Существует зависть к любой работе, если у тебя чего-нибудь больше и лучше, то тебе завидуют.

– Какие предметы Вы считаете самыми важными в балетных школах?

– У нас в школе был классический танец, характерный танец, исторический танец и даже физкультура. Я считаю, что мучить детей не надо, потому что ребенок слабый и нельзя много часов его заставлять стоять в неестественной позе. Дети очень устают, и я против того, чтобы заниматься много часов. Нужно столько, сколько человек может учиться, не мучая тело, надо, чтобы взрослые разумно это понимали. Я думаю, учиться балету нужно 7 лет, и этого достаточно.

– Были ли у Вас танцы модерн?

– Нам не разрешали танцевать танцы модерн, хотя я их очень люблю. Этому учат в труппе Мориса Бежара, с детьми занимаются певцы из Гранд Опера, преподают драматическое мастерство, а не химию...

– Как Вы всегда оставались худой, была ли у Вас диета?

– Я никогда не была на диете и всегда хотела ещё похудеть, сейчас я гораздо толще...

– Почему Вы так мало играли в кино?

– Это были небольшие роли княгини Тверской в “Анне Карениной” и в “Чайковском”, там я даже спела. Хотела сыграть большие и интересные, но меня не приглашали.

– Какой должна быть идеальная форма балерины?

– Мера очень важна в балете,  надо быть не слишком высокой и не слишком маленькой, без лишнего веса, ведь надо думать о партнёре, считаться с ним. И многое зависит от внешнего вида.

– Почему Вы не преподаёте?

– Я иногда даю мастер-классы в разных странах. Но у меня не получается жить на одном месте. Я езжу по миру, живу в разных городах и странах: и в Мюнхене, и в Москве, и в Литве. А для того чтобы преподавать, нужно жить на одном месте. Поэтому я беру приглашения только на мастер-классы, и там я не выворачиваю людям пятки, а танцую все свои партии, роли, и, что безумно важно, я заставляю слушать музыку. Сейчас большая мода, чтобы дирижёры “попадали под ногу”. Это плохо. Мне один дирижёр жаловался, что его замучили балерины, одной нужно быстро играть, другой медленно, третьей оттянуть финал. А играть надо так, как написано в партитуре у автора. И если балерина не может ритмично станцевать, пусть идёт домой. Нельзя портить музыку. На такие вещи я обращаю внимание. Нужно заниматься творчеством.

– Каково Ваше мнение о молодых танцовщиках?

– Сейчас танцуют много лучше, чем раньше, и я это отношу на счёт спорта. Каким теперь стал спорт? Футболисты - это гладиаторы, как прыгают, бегают - раньше такого не было. Девочки раньше прыгали с шестом на три с половиной метра, и все восхищались, а теперь прыгают на пять метров! Мы уже не можем восторгаться прежними. Посмотрите старые плёнки спектаклей Большого театра, лучше бы не было этих плёнок! Тогдашние премьеры теперь смотрятся в лучшем случае как кордебалет.

– На что Вы обращаете внимание как член жюри конкурса: на личность танцовщика или на технику?

– Я на всё смотрю: и на технику, и на музыкальность, и на выворотность. Вы знаете, очень хорошо, когда люди понимают, зачем они вышли на сцену. Это бывает нечасто и, наверное, оттого, что они не думают. А это важно, отсюда идёт образ. Очень редко бывает, что танец производит впечатление и затрагивает душу, и в моей жизни было очень мало людей в балете, кто соответствовал этим требованиям. Бывают балеты модерн, и хорошо выдуманы, и смотреть интересно, и аплодируешь, но, придя домой, сразу всё забываешь. Значит, не шло из души. У Баланчина балеты ни про что, но про музыку, а тогда это тоже интересно, если совсем не про что, тогда и не надо. Публика любит смотреть про что. Я когда в Индии танцевала па-де-де из “Дон Кихота”, у меня спрашивали, про что это. А когда потом танцевала лебедя, никто и не спрашивал. Люди любят про что, и я тоже люблю про что.

Я принимаю любое талантливое искусство, оно видно и понятно. Кто-то говорит: “Я, наверное, ничего не понимаю в искусстве, я глупый человек, если другие говорят, что это здорово”. Я думаю, тогда это не здорово. Я всю жизнь любила публику, которая пришла на спектакль в первый раз, хоть и неискушённая, но сразу понимает суть. А если надо долго объяснять, нужно ли такое искусство?

– Скажите о Вашем муже.

– Я не буду многословной, могу сказать, что мне очень повезло, у меня лучший муж в мире.

На этом закончился долгий разговор с легендарной балериной, но дети ещё долго подходили к ней, чтобы получить заветный автограф и просто прикоснуться с живой богине балета.

Нина ПОПОВА

С 4 по 10 марта в Будапеште проходил 5-й международный конкурс балета имени Рудольфа Нуриева

Если сравнивать его с другими конкурсами, которые существуют уже десятилетиями, данный конкурс появился недавно, но многие видят в нём большие перспективы. Цель благородна – найти в Центральной Европе молодые таланты, находящиеся в самом начале своего карьерного роста. Вдохновитель конкурса - Роланд Бокор, знакомство которого с Рудольфом Нуриевым началось в конце 80-х годов.

Он пригласил в Венгрию знаменитого артиста для участия в постановке нового балета Габора Кевехази “Кристофоро”. За те 2 месяца, что шла работа над спектаклем, между Нуриевым и Бокором завязались дружеские отношения, и создание балетного конкурса стало их совместной идеей.

Нынешний конкурс посвящён 70-летию со дня рождения Рудольфа Нуриева. Жюри конкурса возглавляла Майя Плисецкая, которая внимательно просмотрела выступления 60 молодых танцовщиков из разных стран мира. На этот раз была представлена балетная молодёжь не только из Европы: Белоруссии, Бельгии, Болгарии, Венгрии, Италии, Сербии, Словакии, Украины, но и из США, Японии, Казахстана, Киргизии, Южной Кореи, Монголии, России, Армении.

Первых премий были удостоены Андрей Писарев (Донецкий балетный театр, Украина) и Анастасия Ломаченкова (Мариинский театр, Санкт-Петербург). Вторую премию присудили Геворгу Ясояну (Берлинский государственный балет) и ученице Будапештской хореографической школы Лиле Фелмери. Третью премию поделили Дожан Табилды (Казахстан) и Ику Накагава (Япония).

На заключительном гала-концерте 10 марта в Будапештской опере победители конкурса показали, что не зря завоевали свои награды. Азартным был танец Андрея Писарева, его прыжки над сценой сорвали бурные аплодисменты. Потрясающей грацией и одновременно статью поразила всех Анастасия Ломаченкова. Она обладает всеми данными, чтобы стать звездой балета Мариинки.

На гала-концерт были приглашены и другие артисты балета из самых известных театров мира. Прекрасно исполнили отрывок из постановки Жана-Кристофа Мейо на музыку Прокофьева “Ромео и Джульетта” солисты балета Монте-Карло Эприл Балл и Асьер Уриагерека – красиво и вдохновенно. Ярким примером модерн-балета стал дуэт Станислава Емракова (Балет Цюриха) и Артура Лилла (Государственный балет Берлина) “Тела и души” в хореографии Роберта Балога на музыку Перголези – потрясающая одухотворённость и пластика тел. В завершении выступил солист Лондонского королевского балета Йохан Кобборг в “Послеполуденном отдыхе фавна” Дебюсси и постановке Тима Раштона. Пару лет назад его выступление в паре с Алиной Кожухару потрясло искушённую будапештскую публику.

В целом, мужской балет на конкурсе был представлен гораздо ярче, что, наверное, и соответствовало имени его основателя – Рудольфа Нуриева.

Мария АЛЕКСАНДРОВА

Австрийские СМИ активно рассказывают своим гражданам о том, что Дмитрий Медведев является большим поклонником австрийской природы в целом и Тироля в частности. Там он уже побывал два раза, где катался на лыжах. То же самое можно было прочесть в своё время и о Владимире Путине. Обоих в Австрии активно обхаживал Карл Шранц, знаменитый в прошлом горнолыжник. Он считает себя другом обоих российских руководителей и регулярно наведывается в Москву. С Медведевым – по его словам – он познакомился зимой 2006 года в Зеефельде, а второй раз встретился в Москве на дне рождения у президента Олимпийского комитета России. Он характеризует будущего президента России как крайне внимательного, спокойного и скромного собеседника. В марте Карл Шранц вновь собирается в Москву и надеется опять встретить своих влиятельных друзей.

Борис ИВАНОВ

На снимке: Шранц и Медведев в Зеефельде в гостинице “Клостерброй”

26-27 марта пройдёт визит председателя украинского парламента Арсения Яценюка в Венгрию. Чрезвычайный и Полномочный Посол Украины в Венгерской Республике Дмитро Ткач рассказывает о содержательной части визита.

Если говорить о визите спикера украинского парламента в Будапешт, то мы его ждали долго. К сожалению, парламентский кризис, который был в Украине, - сначала роспуск парламента, потом перевыборы - ожидаемый визит отодвинул практически на год. Главным элементом намеченного на 26-27 марта официального визита станет подписание соглашения между двумя парламентами.

Соглашение призвано помочь взаимодействию двух парламентов практически во всех сферах парламентского сотрудничества. О чём идет речь. Прежде всего, на своём пути евроинтеграции Украина должна гармонично выстроить своё законодательство в соответствии с законодательством Евросоюза, и в этом плане опыт Венгрии для нас является очень значимым. Кроме этого, планируется создать межпарламентские группы, которые будут заниматься сотрудничеством в экономической сфере, защитой прав национальных меньшинств, трансграничными вопросами, сельским хозяйством. Ранее, в 90-х годах, у нас существовали такие межпарламентские группы, и теперь мы хотим снова вернуться к практике их деятельности.

В частном музее князя Лихтенштейнского для всеобщего обозрения выставлена картина Петера Пауля Рубенса на старозаветный библейский сюжет “Самсон и Далила”, написанная прославленным мастером в начале семнадцатого века по заказу мэра Антверпена Николоса Рококса. С 1700 по 1880 годы картина была в собственности княжеской семьи Лихтенштейна, а затем из-за её “фривольного” сюжета была продана в чужие руки и несколько раз меняла владельца. Ныне это знаменитое произведение является собственностью Национальной галереи в Лондоне. Герой еврейского народа Самсон изображён на картине спящим на коленях у коварной Далилы, которая до того обольстила и напоила его, затем отрезала ему волосы (в них была вся его сила) и выдала на растерзание врагам. Те выкололи ему глаза.

Лидия БУРИШ